Тесса наблюдала в иллюминаторе, как облака в высоте выстраиваются в причудливые башни, горы, города и ландшафты, и все эти дымчатые сооружения постоянно двигались, таяли, смещались, прирастали или оставались позади. Облака были толстые, плотные, напоминали распушившуюся вату или шерсть, их — казалось — можно потрогать руками и ощутить мягкую слоистость их структуры. Ладони как будто ощущали эту мягкую пушистость через небольшое окно и то, что они могут пройти насквозь через эти объёмные облачные сооружения, мозг не воспринимал. Это знание было каким-то абстрактным, взятым из книг и совершенно не соотносилось с теми ощущениями, которые завораживали взгляд.
Лавандовый латте — это лавандовый аромат и лавандовый вкус. Если аромат можно было ощутить на вкус, то это было то самое — сладость и мягкость. Толстая молочная пенка, такая бархатистая и тающая во рту, наполняла каким-то спокойствием и умиротворением. А вслед за умиротворением сама собой появилась какая-то деловитость, в том смысле, что Тесса ощутила, что вполне способна заниматься делами. То есть она вполне комфортно чувствовала себя здесь, в кресле, среди друзей, ей нравилось участвовать в общей беседе и смеяться шуткам графа, который изо всех сил старался держать «градус весёлого настроя», и ни в коем случае не снижать его. Николь уже чуть удивлённо поглядывала на супруга — она всё ещё не видела его таким «заводилой» в их самом близком кругу, но, похоже, ей всё это нравилось. Даже Андрей после обсуждения его афоризмов перестал «разговаривать сам с собой» и с удовольствием подхватывал шутки Александра и вставлял свои. Ну а сеньоритам вполне хватало сейчас удовольствия поддерживать общее веселье.
Тесса, не выпадая из канвы общей беседы, в самой своей глубине, подумала, что сейчас — только сейчас — она приближается к открытиям в той давней загадке, которая поселилась в ней после встречи с Андреем. Она сейчас, пожалуй, не смогла бы и объяснить, как выдерживала это внутреннее напряжение, связанное со многими открытиями в себе, открытиями неожиданными, которые изменяли и представления о себе, и представления о мире, что в принципе выдержать было не так просто, как казалось. Это была какая-то странная энергетическая воронка, требовавшая наполнения, осмысления, знаний, новых знаний, новых представлений. Сейчас она ощущала это как образ жизни, в котором постоянно были новые открытия, новые впечатления, новые оттенки чувств, новые глубины и высоты. Открытия и смыслы. Другой способ видения. Просто ощутить это в один прекрасный момент, как ту реальность, которую строила сама и в которой поначалу сама не поняла, как оказалась.
Это была странная игра Времени, когда за пару глотков кофе можно было посетить несколько миров, разобраться сразу со многими сложностями, накопившимися во внутреннем мире, испытать сразу прозрение и озарение, и в то же время участвовать в общем разговоре, чувствовать рядом какой-то подъём ответного чувственного желания рядом с Андреем, жить одновременно в двух (или больше?) мирах и одновременно вести дорожку из будущего в Настоящее. Когда она ощутила это всё сразу — единым цельным чувством, она ощутила, что пора понять подсказку жизни: не стоит чашку кофе заказывать так, как будто собираешься идти в атаку. И не нужно героизма, чтобы наполниться счастьем. Достаточно просто чувствовать внутреннюю радость и не выискивать подвох в ситуации. Особенно, если его там нет.
Николь допила свой лавандовый раф и замурлыкала что-то благодарственное Александру. Тот слушал с вежливой улыбкой, но озорные блики в тёмных глазах показывали, что он доволен — как муж, как друг, как хозяин, как мужчина, сумевший поднять дамам настроение. Всем было сейчас хорошо, и их сближало не только радостное настроение на борту комфортабельного самолёта графа Амальфи, но и то, что ждало их вскоре впереди, и что начнётся совсем скоро — сразу после посадки в Пулково 3.
– Кстати, я хотел с вами договориться: обед я заказал прямо в апартаменты. Подумалось, что мы не захотим прямо сразу после прилёта куда-то выходить. Меню, мне кажется, удовлетворит все наши нестандартные вкусы.
– Не сомневаюсь, — улыбнулась Тесса. – Мне кажется, это лучше всего. А ты как, Андрей?
– Я за! — он поднял руку, как школьник. Общая атмосфера веселья ещё витала между ними, слегка уже приправленная нотой интереса к будущим приключениям.