Вроде как домой вернулись. Но скорое ощущение отъезда уже не напрягало Тессу. Андрей вытащил на поверхность её чисто женские сомнения, и от этого всё стало и проще, и хлопотнее. Но как оказалось, всё решаемо — и довольно просто. С утра она позвонила Джессике, объяснила дилемму, рассказала о новостях, и через два часа сидела у одного из самых блестящих стилистов Неаполя, и через два часа сидела у одного из самых блестящих стилистов Неаполя, к тому же соотечественницы, к тому на радостях этой самой соотечественнице — то бишь Тессе — обещалась немалая скидка за радость «порадовать» и земляков, и самого графа Амальфи. К тому же, если платье произведёт впечатление, то в клиентах могла оказаться и невеста графа Амальфи. В общем, Марина — так звали знакомую Джессики — вычислила все коэффициенты мгновенно, и дальше она просто работала с Тессой для собственного удовольствия. К тому же у Тессы не было идеи, но были пожелания. А учесть пожелания и характер клиентки плюс дать выход своему таланту — этого Марина не так часто могла себе позволить. Пока что большая часть заказов делалась или по шаблону, или под контролем заказчицы. Но этот заказ мог обещать большее творческое разнообразие, к тому же Марина подходила к своему делу не только как к бизнесу, но и как к возможности самовыражения.
Она совершенно не собиралась делать из Тессы ни женщину-вамп, ни розовую принцессу, но вот подчеркнуть утончённость натуры и творческую жилку хотела непременно. В общем, кое-что оставалось загадкой и для самой Тессы, но Марина обещала обговорить с ней все детали на этапе, предшествующем закупке материалов и реализации задуманного. В общем, проект договорились, что с Тессой согласуют все детали, и, она успокоилась насчёт своего сногсшибательного внешнего вида, тем более, что Марина включила в заказ и сопутствующие детали — как-то обувь, украшения, верхнюю накидку на случай прохладной погоды, шляпки, сумочки и прочие аксессуары.
– Однако ж, — подумала Тесса. — Вот она, дружба с аристократами. Изволь соответствовать.
Она не могла сказать, что ей не нравятся предстоящие изменения, к тому же она чувствовала, что стоячая заводь — не стихия Андрея, и пора было двигаться дальше. Она в ожидании эскизов шляпок, перчаток и прочего приданого села за компьютер, открыла текст с незаконченным романом, и, передав героине собственную внутреннюю нерешительность, попыталась понять: что — собственно — с ней происходит? И неожиданно вместо самокопания героиня тоже занялась нарядами, сумками, туфлями, посещением косметолога и всеми вещами, которые создают для женщины ауру пребывания в той атмосфере, которая всегда её вдохновляет. Тесса подумала, что Николь среди всех этих женских «штучек» — духов, перчаток, кружевного белья, сумочек и прочих милых аксессуаров чувствует себя не то, что в своей тарелке, а купается, как дельфин, резвящийся в волнах. «Ну, дельфиниха, – поправила она сама себя. Для Тессы пребывание такого количества времени в этих процессах было не то что внове — скорее, она не ощущала внутренней потребности посвящать этому занятию столько времени. С другой стороны, то, как Марина организовала процесс, Тессе нравилось. Всё происходило само собой, она занималась своими делами, писала, — между делом — обзаводилась всякими «прибамбасами» для великосветских вечеринок. Потихоньку она втянулась «в это дело», и оно даже начало ей нравиться. Потихоньку она втянулась «в это дело», и оно даже начало ей нравиться. Гардероб подбирался на разные варианты, и на деле это было обновление имиджа или образа, и случилось это удивительно вовремя. Андрея она не посвящала в детали, поскольку чувствовала его внутренние процессы, которые после Мараттеи стали особенно напряжёнными. Она пока не задавала вопросов — ответы придут сами и вовремя, особенно если прийти в то особое состояние, которое само притягивало нужные процессы. Как это делается, Тесса пока не знала, но до сих пор у неё не хватало духу вступить в новые собственные владения внутреннего мира, а сейчас дух сам завладел ею, и этими новыми просторами. Они обживались как-то сами по себе, дни текли своим чередом, от невесты с женихом пока никаких новостей не поступало.
– Андрей, – однажды утром как-то нерешительно заявила Тесса. — А ты? Как ты собираешься выглядеть? Может быть, пока я тут занята ворохом рюшек, оборок и подбором оттенков, ты тоже займёшься гардеробом?
– Уже, — спокойно ответил он.
У него «уже» часто бывало раньше её решений.
– Джессика? — спросила Тесса, улыбаясь. Ей почему-то стало очень хорошо, что Андрей тоже занят этой странной для него стороной бытия.
– Джессика. И знаешь, кто стилист? Тоже Марина.
– Вот уж не подумала бы, – искренне удивилась Тесса. – Мне казалось она такой дамский-дамский мастер.
– Недооценивая себя, мы и других чаще всего недооцениванием, – усмехнулся Андрей.
Тесса не стала развивать этот слишком явный намёк, но взяла его себе «на заметку».
– И тебе комфортно с ней?
– Ты же знаешь мой принцип. Чтобы меня поменьше трогали.
– У меня, оказывается, такой же. Но Марина как-то умеет сочетать степень моей вовлечённости в процесс с умением проявить свои решения. И — как правило — они оказываются в точку, что называется.
– Ну вот это меня и привлекает.
– А что, если наши молодожёны передумают?
– Вряд ли. Александр уже спрашивал, может, мы отправимся в Карелию вчетвером?
– Андрей, я готова ехать с тобой куда угодно. Тебе-то как самому эта идея?
– Я тоже с тобой не против этой затеи. Хотел узнать твоё мнение.
– А что меняет моё присутствие?
Он посмотрел на неё долгим взглядом и неожиданно сказал:
– А ты ещё не поняла? Всё меняет. Абсолютно всё.
Вся эта куртуазная суматоха, добавленная к повседневным занятиям, весьма приятно разнообразила жизнь. Андрей углубился в свои занятия, объяснив, что расскажет всё, когда пойдут результаты. В его случае это могли быть и творческие затеи, и тренировки, и новые подходы к тонким практикам, и новые бизнес-проекты, и даже их путешествие в Карелию. Их, или графа Амальфи, не суть дело в данный момент. Тесса входила в его планы со всеми своими занятиями и процессами, своей задачей он считал обеспечивать её комфорт и настрой. Хороший, разумеется. Все эти алгоритмы она она ощущала внутренне, на уровне, скорее чувствования, не вдаваясь в подробности, потому что они всё равно проявлялись в каких-то мелочах, обрывках фраз, в новых ситуациях, которые проявлялись то и дело, когда начинала играть «на стыках миров» новая идея. Во время её пульсации и первых подходов к проявлению, начиналась новая игра с миром, появлялись какие-то новые знаки и символы, и весь этот начальный сумбур давал некоторую не только необычную яркость происходящему, но и понимание, что этот некоторый хаос вскоре будет складываться в новую гармонию и новые ритмы мира.
Тесса уже поняла и оценила этот алгоритм изменений, которые могли пойти мягко, если внутри вовремя ощутить новый зов жизни. И он проявлялся часто через новые ситуации, а часто через просто отсеивание каких-то шаблонов, прежних представлений о себе и прежних пределов восприятия, которые на новом этапе становились просто стереотипами. На новом витке можно было даже «откатиться» к прежним взглядам, но с другого ракурса, с высоты, в объёме, с новым видением, новыми задачами и накопленным опытом.
Некоторые паззлы складывались сами, возникая как ниоткуда, а некоторые дела выстраивались в очередь, складываясь так, что делать их было легко и приятно, словно их заранее тщательно спланировал секретарь, которого у Тессы не было, и от состояния лёгкости и какой-то комфортности бытия не покидало её. Уже как-то само собой внутри установилось ощущение, что мир большой и сидеть на одном месте — не самый разумный в данной ситуации выбор. И даже полёт и встреча с поместьем Амальфи, из которого они с Андреем так внезапно чуть ли не бежали, стала для Тессы ощущением нового витка спирали бытия.