Тесса спала самым безмятежным сном. Разбудил её — как ни странно — звонок телефона. Странно, потому что сюда ей редко кто звонил, особенно утром. Глянув на телефон, она с изумлением увидела, что звонит Николь. Разговаривая с ней, Тесса бродила по номеру, и поняла, что Андрей уже куда-то ушёл. Где Николь — она поняла, обменявшись парой фраз со своей собеседницей, они вдвоем с Александром были на пляже. Утреннее море всегда прекрасно пустынно. Особенно на рассвете. Звонок Николь был в основном предложением вернуться всем вместе в замок Амальфи, хотя бы на короткое время. Тесса сразу ощутила, что эта затея, возможно, очередная авантюра Николь и что она ей внутри — откровенно говоря — не интересна. Речь, разумеется, шла об авантюре, поболтать с Николь она была совсем не прочь, но не более. Что-то подсказывало ей какую-то странную подоплёку во всём этом, но мир внутренний был откровенно говоря «вообще не в теме» происходящего. Игнорировал, не включался, и вообще «был на своей волне, и всё тут». Тесса в итоге сказала, что только проснулась, ещё не была в душе и вообще подождёт, пока придёт Андрей. Николь, ничуть не разочаровавшись, послала ей словесные воздушные поцелуи и отключилась.
Вообще-то её реакция была чуть новой для неё самой. Раньше бы Тесса, как-то всунув себя в предлагаемый камуфляж, постаралась бы побыстрее привести себя в порядок и явиться по указанному ей направлению. Но это — как она ясно поняла, и сама не знала когда — начинает скручивать душу до непонятного ей предела. И душа перестаёт хотеть. Насильно «сворачивать» свой внутренний мир Тесса — это само по себе было для неё открытием — Тесса не собиралась. Как-то «не ложилось» поверхностное щебетание Николь, которая только-только прилетела в Неаполь и пришла сразу же в восторг от приближающегося нового приключения, с тем, что совсем недавно переживала Тесса, с её глубинными открытиями, и с каким-то новым ощущением причинностей происходящего с ней и Андреем, ей не хотелось.
Она набрала его номер, он ответил быстро. Разговор был коротким. Тесса спросила, в курсе ли граф своих новых планов или это очередная авантюра Николь, и сказала, что даже, если они и примут приглашение, ей бы не хотелось отправляться куда-то далеко ни сегодня, ни завтра, и даже послезавтра для неё под вопросом. Андрей коротко заверил её, что в ближайшее время они никуда отправляться не собираются, что он вообще не очень понимает, о чём идёт речь, и звонить ради этого Александру тоже не станет. Во всяком случае, для проверки невнятных ещё предложений.
Тесса тем временем привела в порядок себя и «свою планету», как предлагал Маленький принц начинать своё утро, взяла планшет, телефон, свои записи и спустилась вниз, чтобы поразмышлять за завтраком. Расположившись на той же террасе, где она пару часов назад сидела, погружённая в свои внутренние путешествия. Взял стакан с апельсиновым соком и наблюдая, там там тают и плавают льдинки, Тесса внезапно ощутила, что незнакомка, так поразившая её вчера в её медитации, стала знакомее. Стали узнаваться её — собственные черты. «Интересно получается, что душа сохраняет психологический узор прошлых воплощений?» И только тут, посреди этого открытия, до неё дошло, что щебетание Николь было слишком счастливым, как у радостной птички, выводящей трели на весенней заре. В её голосе совсем не было тех ноток лёгкого цинизма, порой едва различимого за её очень подлинным жизнелюбием, оно всегда было «на грани», в балансе, оно никого не задевало, если человек мыслил поверхностно, и именно этот момент интуитивно открыл Тессе глубину натуры новой подруги. И Тессе внезапно пришла мысль, что когда она «была Живой или Живеной», это внутреннее знание людей у неё было многогранным, глубинным и очень тонким одновременно. И время её — внутреннее — она могла замедлять, чтобы ощущать полноценность и значимость любого мгновения, это было похоже на замедленную съёмку. Вот и сейчас Тесса воспроизвела в памяти под мелодичное позвякивание льдинок в стакане с соком весь её короткий разговор с Николь, и её посетило предчувствие, что у той произошли очень важные для неё и очень счастливые изменения. Почему она не захотела сказать об этом? Возможно, есть какая-то причина. Улыбнувшись своим открытиям, Тесса решила подождать, пока события раскроются сами по себе и приступила к яичнице с лососем, по ходу просматривая вчерашние записи. Хорошо, что от руки — состояние само собой хлынуло на неё, и она поняла, что нужные ответы сами собой сейчас будут ложиться на бумагу. Благо, блокнот и ручка рядом.
Очнулась она, когда рядом внезапно присел Андрей.
— Привет, ты так сладко спала, я не стал тебя будить. Ты уже позавтракала?
– Я — да, а ты?
Она спросила это не случайно, его «завтрак» мог совпадать с обедом, или вообще быть единственным приёмом пищи за день. Может, в том числе и поэтому, аппетит у Андрея большей частью всегда был отменный. Он мог вообще ничего не есть или питаться по только ему понятным критериям, когда был очень увлечён идеей, делом, и дел этих самых было много.
– У меня был воистину великосветский завтрак, — с какой-то странной внутренней усмешкой, которая и была и не была усмешкой, это был какой-то сложный психологический узор, который заметила Тесса и тут же уточнила:
— С графом?
– Да, и теперь тебе я могу ответить на твой вопрос. Николь и Александр решили пожениться, и от этого пребывают в детском восторге. Оба. Похоже, нас ожидает либо пышный приём, либо скромный аристократический праздник.
– Да уж, – как-то по-бабьи выдохнула Тесса. – Я что-то не совсем готова к таким переменам, более всего в своих реалиях. Николь и Александр… Не знаю, наверное, это здорово, я просто ещё не готова никуда стартовать так стремительно.
– А нам и не надо. Во-первых, им предстоит урегулировать формальности, а во-вторых, граф очень предупредителен, сказал, что пришлёт за нами самолёт, когда мы будем готовы. Так что мы с тобой в свободном полёте, но они оба хотят, чтобы мы были, поскольку считают нас своеобразными «виновниками» их союза.
– Да уж, – опять повторила Тесса. И не нашлась, что ещё сказать. Внутри неё царила странная пустота, этакий «зефир струил эфир», и она свободно плавала в этой лёгкости и пустоте.
– Тесса, – как-то серьёзно вдруг спросил Андрей, — что с тобой?
Тесса сглотнула какой-то воздушный ком, запила его глотком воды и ответила странным для себя голосом:
— А что со мной? Я… не знаю, что со мной. Может, это как-то неожиданно. Мне почему-то казалось, что авантюрность натуры Николь вряд ли жаждет чего-то такого, как брак. Просто для меня естественно, когда события развиваются постепенно. А может, я ещё глубоко не заглядывала в свои ощущения на этот счёт, вот меня это событие и поразило. Тем более, у меня вчера были интересные открытия. Про нас с тобой.
– Расскажешь, – улыбнулся Андрей.
И больше ничего не сказал, но по его улыбке Тесса поняла, что о её состоянии он понял гораздо больше, чем она. Тем не менее не в его натуре, несмотря на стремительность принятия решений и решительность действий, было выкладывать все карты на стол. Он понимал внутренние колебания Тессы, её желания двигаться вперёд постепенно, открываться друг другу шаг за шагом и оставлять для каждого своё личное пространство. Тем более это было свойственно ему самому, и он оставлял ей в близких отношениях тот простор, в котором она чувствовала себя спокойно и безмятежно. Эта чуткость друг к другу, и не просто чуткость, а внутренняя чуткость друг к другу.
Она чувствовала его состояние, и могла оставить его в покое, если ему, например, надо было поразмышлять, просто побыть одному в каком-то медитативном расслаблении после сложных дел, и даже если он просто не был расположен к общению, и взгляд его отрешённо был направлен куда-то в пространство. Тесса ощущала, что это было для него время глубоких внутренних прозрений и новых открытий процессов в той сложной игре. которая была и его работой, и его сутью. Просто Игра — это было то понятие между ними, которым обозначались глубочайшие жизненные процессы и взаимосвязи. Игра, — это было Божественное ощущение происходящего для человека. А он мог выбирать роль, сюжет, момент выхода на сцену, длительность паузы и направлять силу внутреннего огня — нет, не для аплодисментов, – а для воплощения внутренней сути, которая открывалась им шаг за шагом в их взаимоотношениях, в том числе. И сейчас его улыбка оказалась самой лучшей разрядкой. И она, что называется, всё выдохнула, и просто сказала:
– Расскажу. Пойдём, пройдёмся. – И тут же подумала, что странным образом сюжет игры их друзей оказался «двигателем» их собственных отношений. «Ну и пусть двигается, как хочет, – подумала она, – впервые ощутив новый для неё «градус» внутренней свободы после той космической невесомости, которую она испытала накануне.
И они вышли на улицу, залитую золотистым солнечным светом. Лёгкий морской бриз доносил свежесть не только моря, но и гор, и дорога и цветущий в буквальном смысле бульвар сам открывал новые просторы и горизонты.