Несколько дней протекли в полнейшем согласии и безмятежности. Они гуляли, загорали, плескались в море, обедали или ужинали в маленьких ресторанчиках, посетили без счёта туристических лавочек и магазинчиков. Александр преподнёс Тессе маленький подарок — золотой кулон с изображением златокудрого Амура, поражающего сердца меткой своей стрелой, после чего в сердцах людей загорался огонь любви. Тесса смеялась, отвечая, что несколько смущена двусмысленностью такого символа. Александр отвечал, что Афродите не пристало смущаться. Тесса отшучивалась, что уже не понимает — кто она: Афина, Афродита или — по выражению Маяковского «все мы немного лошади». Александр уже достаточно освоил русский, чтобы понимать такие намёки. Было много смеха, подтруниваний. Даже Андрей самозабвенно принял участие в этом празднике шуток, смеха, легкомысленного веселья и невыносимой лёгкости бытия.
– Чего-то мы слишком веселимся, — уже задумчиво сказал граф после очередного приступа хохота.
– А мне нравится! — заявила Тесса.
И правда, она впервые в жизни плавилась и в лучах солнца, и в волнах безмятежности, легко дарила улыбки и легко принимала подарки. Она словно училась воспринимать жизнь с той солнечностью, которая была изначально у жителей юга. Они словно родились с солнцем в крови.
– И не говорите мне, что за веселье надо платить! Если и надо, то шутками и смехом. А остальным пусть расплачиваются суровые скандинавы, если им так нравится.
– За что вы так немилосердны к скандинавам, Афродита? – граф снова подхватил её легкомысленную ноту.
Андрей молча наблюдал за их шуточной перепалкой. Что-то в самой сути происходящего не то озадачивало его, не то он обдумывал что-то своё. Тесса, искоса взглянув на него, решила, что идёт подготовка «очередной каверзы», как она это иногда называла про себя.
– А вы о чём задумались, Андрей? – граф спросил это очень серьёзно.
– Да обдумываю тут кое-что, – Андрей оставил вилку и нож в тарелке и отодвинул её от себя.
– В горы не полезу и под воду нырять не буду, — тут же заявила Тесса и впервые ощутила лёгкость после того, как высказала ему свои желания, которые были сгустком опасений, появившихся у неё за годы их общения.
– А я тебе ни туда, ни туда не возьму, – рассмеялся Андрей. Но его слова прозвучали диссонансом общему настрою их прежней атмосферы.
– Мне нужно обидеться? — поинтересовалась Тесса.
– Эй, ребята, вы чем-то не тем собираетесь заняться, – встревожился Александр. – По-любому никуда нырять и никуда карабкаться в ближайшее время не придётся. Мы едем в Амальфи.
Тесса чуть нахмурилась.
– Страстность, наверное, плата за солнце в крови. — И, помолчав, добавила: Мальчики, я хочу побыть одна, пройдусь по магазинам, погуляю. Встретимся в отеле.
Это мужчинам совсем не понравилось. Ни одному, ни другому. Но прежде чем они успели каким-то образом предложить ей изменить своё решение, она уже встала, взяла сумочку, и, обернувшись у выхода, помахала им.
– Что с ней? – обеспокоенно спросил Александр. – Мы её как-то обидели.
– Возможно. Чуть-чуть. Я, во всяком случае, — ответил Андрей. – Я этого не хотел. Но сейчас ей надо дать время для самой себя. Хотя — если честно — мне это совсем не нравится, — добавил он.
– И что делать? – забеспокоился граф. — Вы, Андрей, извините, но я использую свои возможности, чтобы за ней приглядели. Совсем незаметно, – добавил он.
Андрей пристально взглянул на него и кивнул, выражая согласие.
Тесса между тем шла по улице и ни о чём не думала. Села в маленькой кафешке у моря, взяла стаканчик кофе и просто сидела, глядя на волны. Она не думала, что о ней беспокоятся, не думала, чем вызвано её желание побыть одной. Она просто сидела у моря, наслаждаясь лёгким ветром, закрывая глаза под слепящими лучами солнца, обозревая бескрайность бирюзовых просторов до самого горизонта и выше. Сколько она так просидела, Тесса не знала. Она не смотрела на часы, никакие мысли не одолевали её. Лёгкое чувство досады уже развеялось ветром и растопилось в жаре солнца. Осталось беспредельное чувство свободы, лёгкости и безмятежности. Она как-то просто подумала: «Если что, буду путешествовать одна». Ощутив вслед за этим лёгкий укол совести, она сказала себе, что всё это «детский сад». Но в то же время она ничуть не укоряла себя за этот «детский сад». Эта маленькая внутренняя заноза должна была как-то выйти, и здесь, в Афинах, она и вышла, и сейчас растворялась в солнечных лучах. А ветер «зализывал» остатки давней боли. Когда-то это правда было болью, но они вдвоём переиграли прошлое. И оно отступило, давая место будущему. «И настоящему, — подумалось ей. – Самому что ни на есть Настоящему».
Что привело к такому внутреннему «затору», она отчасти понимала, отчасти понимать не хотела, желая, чтобы вызванная каким-то странным совпадением с прошлыми разочарованиями волна, просто прошла. Скорее всего, триггером её внезапной реакции и желания отстранённости был холодноватый тон Андрея, на который она до сих пор реагировала довольно болезненно, при всё при том, что этот самый тон в них теперешних отношениях проскальзывал крайне редко. А болезненность её реакции относилась, скорее всего, к тем временам, когда они расставались. Тесса сейчас уже не могла сосчитать на какую «пару лет». Ей казалось, что всё это уже отшумело и зажило — ан нет, всё оказалось «в ажуре», даже спустя много лет и даже после их теперешнего совместного путешествия по Италии и Греции, где было много тепла, любви, нежности и неожиданных радостей.
– Какая же, однако, я обидчивая! — укорила она себя и просто дала себе возможность отпустить процесс, чтобы он сам по себе растворился в свете настоящего, настоящей близости, настоящих желаний, настоящих мечтаний и воплощений.
Она ощутила, как внутри становится легко и просторно. Подозвала официанта, собираясь расплатиться. Молодой улыбчивый грек сказал, что она ничего не должна. Тесса удивлённо взглянула на него. Он ответил, что такой красивой девушке кофе с радостью предложил бы и сам, но в данном случае её ждут два господина «вон под тем деревом». Тесса с удивлением оглянулась. «Вон то дерево» оказалось практически рядом, и «два господина» на самом деле стояли под ним и ждали, когда она подойдёт. Ничего не понимая, Тесса направилась к ним.
– Что случилось, почему вы здесь и как вы нашли меня?
Друзья переглянулись.
– Нам без тебя скучно и одиноко, — чуть дурашливо протянул Андрей.
– И вообще ничего не хочется, – вторил ему граф.
– Детский сад, – сказала Тесса, подумав про себя, что эта игра, оказывается, заразительна.
– А куда мы без воспитательницы?! – практически хором добавили «детсадовцы».
Тесса подумала: хорошо, что не стала уточнять, кто из них принадлежит к детскому саду.
– Издеваетесь? – слабо поинтересовалась она.
– Кто над кем? — ухмыльнулся граф. – Вы обиделись, Тесса?
– Да нет, я провожала призраков старой боли, – просто ответила она.
Андрей коротко взглянул на неё и сказал:
– Проводила?
– Совсем.
– Тогда пойдём, дорогая. Нам, правда, очень скучно без тебя.
Андрей и Александр переглянулись, слегка выдохнув. Тесса уже забыла о своём вопросе: «как вы меня нашли?» Но без «возможностей графа» здесь не обошлось. И Андрей, как-то ощущая ту лёгкость, с которой разрешился конфликт, который мог стать затяжным, думал, как вернуть душе Тессы ту безмятежность, в которой она пребывала всё это время. И, похоже, сейчас присутствие Александра уже необходимо им двоим — их паре. В душе Тессы долго жила зимняя стужа, и ей до сих пор было мало солнца, как бы много его ни было вокруг.
– А давайте вместе поищем какой-нибудь милый подарок для Николь, — предложила Тесса.
Граф задумался:
– Всегда «за», но только пока не представляю, что это может быть.
– Я тоже не представляю, — сказала Тесса. — Не будем искать специально, вдруг он просто бросится нам в глаза. Ну или сам приведёт к себе.
– Ладно, по-шаманим, — улыбнулся Андрей. – Найдётся сам.
– Ну вот что они с нами делают? — развёл руками Александр.
– Верёвки вьют, — в тон ему ответил Андрей.
– Ещё как вьют! Причём уже всё равно, рядом они или далеко, — уточнил граф.
– Это, простите, кто «они»? – шутливо «набычилась» Тесса. – Отсюда и поподробнее.
– Тесса, куда уж подробнее, дорогая? – улыбнулся граф. – А то опять ляпнем что-нибудь не то, и вы убежите за тридевять земель. Придётся за вами посылать серого волка и жар-птицу.
– Путеводный клубок скорее выведет, — машинально ответила Тесса, почему-то призадумавшись над словами «придётся за вами посылать». – А какие гуси-лебеди вас сейчас ко мне вывели?
– Язык до Киева доведёт, — подытожил их полемику Андрей. – А теперь пора возвращаться. На нас и так весь персонал глазеет, — добавил он.
Граф, оглянувшись, махнул рукой, и перед ними затормозил кабриолет-мерседес белого цвета., за рулём которого сидел лихой малый, кудрявый брюнет, весь в белом.
– Прошу, – махнул рукой граф. — Не обессудьте, Тесса, это и есть ответ на ваш вопрос. – Марио тут, всегда под рукой, на всякий случай, как говорится. А сейчас мы просто прокатимся с ветерком. Такого развлечения у нас тут ещё не было.
Тесса оглянулась на Андрея. У неё было ощущение, что её обвели вокруг пальца, с одной стороны. А с другой, сделали это так красиво, что она была не прочь быть «обведённой» таким образом ещё раз. Андрей повёл глазами в сторону автомобиля, и она пошла удобно устраиваться на заднем сиденье, предварительно повязав волосы шарфом и надев тёмные очки. Решив, что она достаточно неотразима, Тесса отпустила все чувства и мысли и просто ощущала удовольствие мчаться навстречу ветру.